К его приезду в Россию можно относиться по-разному и по-разному его описывать. Один отличный вариант звучит так: Дженезис П. Орридж стоял у истоков влиятельной арт-группы COUP и был одним из основателей Throbbing Gristle, первой в мире индастриал-группы, и главным участником и гуру Psychic TV, одного из самых влиятельных андерграундных коллективов восьмидесятых и даже девяностых годов. П. Орридж устроил самую скандальную британскую выставку 1976 года, в которой довольно обычными методами – демонстрацией использованных шприцев и тампонов, цепей, кукол и частей кукольных тел, порнографических фотографий и наглого давления на зрителя – создавалась атмосфера крайнего накала творчества. Весь этот шабаш был из ряда вон выходящим даже по меркам довольно бурных семидесятых.

П. Орридж одним из первых придумал всю эту, дожившую до наших дней, систему, когда у каждой независимой (поскольку мало кому нужной) группы есть собственная студия для записи, собственный лейбл и система дистрибуции, позволяющая оставаться на максимальном расстоянии от истеблишмента. Так же он придумал и ввел в общее употребление мысль о том, что музыка может и должна быть шокирующей и неприятной на слух – поскольку создается в рамках социальной и политической борьбы, искусства и т. п. Оба его коллектива – Throbbing Gristle и Psychic TV – работали по принципу полностью свободной импровизации, даже без самой приблизительной предварительной договоренности между музыкантами о том, что играть. Эти опыты записывались, редактировались, а самые «удачные» издавались – с такими методами можно не удивляться плодовитости Psychic TV.

Для других Дженезис П. Орридж – идеал фрика. Его приезд – это как посещение уездного городка балаганом с бородатой женщиной. От простого к сложному, через экстремальный пирсинг, гормоны, отращивание грудей П. Орридж шел к идеальному образу, которого вполне достиг к концу девяностых годов. Теперь он очень похож на пожилую, но молодящуюся продавщицу провинциального магазина, с сиськами, пероксидными волосами и шлюховатым взглядом. Он, впрочем, продолжает работать над образом: практически прямо сейчас он снимает фильм, посвященный замене всех его зубов золотыми копиями. Лента называется «Кладем деньги туда, где рот». Кое-кто может назвать это «жизнью в искусстве до конца» и сравнить с подвигом Кулика, который в Германии, будучи собакой, бегал по кругу на четвереньках, избиваемый какими-то негодяями. При этом Кулик лаял, огрызался и кусал мучителей за ноги – встать на ноги, вломить им или убежать он не мог, он же был собакой.

У кого-то это все вызовет только унылое раздражение. В конце концов, все поверяется результатом. Назвался группой – то есть ансамблем – то есть музыкальным коллективом – изволь демонстрировать музыкальные результаты. Дженезис П. Орридж демонстрирует акробатику, умение мимикрировать, играть нечто вроде кислотного рока, или немецкого авангарда, или минимализма или хауса, но это непристойно скучно, уныло, однообразно. Плохо играть легче, чем играть хорошо, при этом к плохой игре можно привязать массу идеологических, научных и искусствоведческих напластований и ярлыков. П. Орридж хорошо образован, он оперирует такими именами, как Скрябин, Феруччо Бузони, Стравинский, что, увы, не делает его музыку зажигательнее. Хотя, конечно, если пристально ее рассматривать, да еще с авторскими комментариями…

Играя музыку. Дженезис П. Орридж решает какие-то совсем другие задачи, занимается современным искусством, борется с британским истеблишментом, пытается воплотить в жизнь литературный идеал битников... Но литература, кстати, не может служить инструкцией, а разрушение мира через разрушение себя можно устроить быстро и сравнительно безболезненно. По крайней мере хорошо, что Дженезис П. Орридж борется с истеблишментом с помощью электрогитар и синтезаторов, а не с помощью гранат и пластита. Что бы там ни говорили радикалы-романтики-искусствоведы, вреда от концертов и вернисажей гораздо меньше.